Мои коллеги из Всемирного Банка удивляли следующим. Самым внимательным и активным партнером на всем постсоветском пространстве в 90-е гг. был президент Киргизии Аскар Акаев. Он придавал своим президентским решениям силу закона основным рекомендациям международного финансового института.
Сразу и прямо. Без обсуждений и дискуссий.
Казалось бы, страна станет лидером рыночного пространства на «просторах» бывшего СССР.
Однако не получилось.
Не должно было получиться, по определению?
Скорее всего, да!
Все в предвкушении? Надо подумать.

ЧТО МОЖЕТ СДЕЛАТЬ РЫНОЧНЫЙ ИДЕАЛИЗМ

И нам стоит подумать еще раз о профессионализме в оценке и разработках путей развития общества. Киргизия — страна мало известная в европейских и мировых исследованиях. Как-то, работая над материалами из истории Третьего рейха (а это было еще во времена прочного развитого социализма СССР), наткнулся на описание парада Победы, который планировал Адольф Гитлер. Среди прочего — в конце парада он намеревался провести колонну плененных киргизов — такими, какие они были в то время в СССР. В своей одежде, с характерными лицами и всем тем, что подчеркивало бы (по мнению Шикльгрубера) превосходство немецкой расы.

Позже изучение стенограмм выступления главы Третьего рейха показало, что такие парады с участием киргизов он собирался проводить каждый год. Странное отношение к небольшой стране, не столь хорошо известной этнической группы.

Парад не состоялся, а солдаты из Киргизии дошли до Берлина. И это исторический урок. Хотя тема стратегического планирования с каждым годом становится все более актуальной.

В разные времена, в разных ситуациях мы являемся заложниками стереотипов. Провинция, восток — пыль да степи с горами. От «феодализма — к социализму». Это тезис ленинской теоретической школы. Ничего не получилось, особенно с социализмом, ни в Германии, ни в Литве. Что-то осталось в Беларуси…

Однако на «разломах» советской империи складывалась удивительная ситуация. Дело в том, что каждая страна имела уникальные шансы нового старта в будущее. Многое связывалось с формирование фундамента рыночной экономики.

А это уже не просто «от феодализма».

Нет, речь не о каскадере, автогонщике или пилоте, с которыми мы связываем слово «экстрим», наш сегодняшний герой — антикризисный управляющий. Странно, не правда ли? Управляющий, управленец… Кабинетная, вроде, работа. И причем тут, спрашивается, экстрим? Но профессии этой всего десять лет, и поэтому мы не знаем ее изнанки: управляющие, как правило, оперируют фактами, цифрами, результатами своей деятельности, а о том, чего они стоили, журналисты обычно не спрашивают. Хотя вроде бы тот факт, что управляющих у нас ежегодно готовятся сотни, а считаются таковыми, в лучшем случае, лишь десятки из них, говорит сам за себя: не так проста эта работа, как кажется. И прежде, чем ее выбирать, следует очень крепко подумать. А приходит в профессию каждый своим путем.

– У меня уже 45 лет трудового стажа, — говорит антикризисный управляющий Валерий Ефимович ЖЕГУЛОВИЧ. — Начинал я подсобным рабочим в совхозе, потом окончил училище механизации, десятый класс дневной школы, отслужил в армии и поступил в технологический техникум. А после техникума учился в Горьковской Высшей школе МВД СССР по специализации ОБХСС, и окончил ее в 1981 году. Юриспруденцию я знаю хорошо.

Корр.: А как стали антикризисным управляющим?

В.Жегулович: По воле судьбы. Направил меня на учебу антикризисного управляющего Витебский комитет по сельскому хозяйству и продовольствию, а после окончания учебы, сдачи экзаменов, получения аккредитации я сразу же попал на ликвидацию КУП «СПМК – 25 мелиоводхоз». На первом моем предприятии я сразу же столкнулся с серьезной проблемой: отсутствовали первоначальные бухгалтерские учетные документы…

Корр.: Как это — отсутствовали? Что же, там без документов работали?

В.Жегулович: Те, которые мне были необходимы, найти не удалось. А если на предприятии отсутствует бухгалтерский учет, то оно практически попадает на ликвидацию. То есть предприятие работало, но без документов. Вот такой парадокс!

В Кыргызстане имеется государственный орган по делам о банкротстве — Департамент по делам банкротства при Министерстве экономики и антимонопольной политики Киргизской Республики (далее — КР). Положение о нем утверждается Правительством Кыргызской Республики. Все вопросы экономической несостоятельности находятся в поле его зрения. Чтобы понять, как в этой республике осуществляются процедуры банкротства, мы приведем несколько примеров судебной практики. Возьмем несколько месяцев, например, 2007 г. — с 1 июля по 30 ноября. В рассматриваемый период судами первой, второй и третьей инстанции принято 135 решений, из них:

* по экономическим спорам, возникающим из гражданских правоотношений — 42;

* по экономическим спорам, возникающим из административных правоотношений — 80;

* по экономическим спорам, возникающим из налоговых правоотношений — 6;

* по экономическим спорам, возникающим из социальных правоотношений — 4;

* по экономическим спорам, возникающим из таможенных правоотношений — 3.

Хозяйствующие субъекты обращались в судебные органы со следующими исковыми заявлениями:

* о взыскании задолженности — 20;

* о признании юридического лица банкротом (несостоятельным) — 2;

* о взыскании материального ущерба и морального вреда — 2;

* о понуждении совершить определенные действия — 6;

* об истребовании имущества из незаконного пользования — 2;

* о признании недействительным договора — 10.

На этот вопрос ищут ответ сейчас все: и те, кто в этом виновен, и те, кому хотелось бы вернуть былое благополучие. Наиболее точную причину смог назвать так называемый «экономический убийца» — герой книги Джона Перкинса «Экономический убийца объясняет, почему рухнули финансовые рынки, и как их возродить». Это настолько достоверно, что мы предлагаем познакомиться с его откровениями и нашим читателям…

Продолжение.
Начало в № 12 за 2010 г., №№ 1-12 за 2011 г., №№ 1-8 за 2012 г.

Глава 21

ЗЕЛЕНЫЕ РЫНКИ

Отавало — премилый городок, притаившийся в Эквадорских Андах, на высоте почти 3 тысяч метров над уровнем моря, всего в нескольких километрах к северу от экватора. Отавало укрылся в долине между тремя вулканами, которые аборигены считают священными. Племя, живущее в городке, имеет то же название, считает себя древнее инков и славится музыкантами, ткачами и шаманами.

Хорхе Тамайо — один из тех шаманов, а еще мой добрый приятель, отец моего крестника. Солнечным утром мы вместе гуляли по рынку. В разреженном воздухе Анд пахло древесным дымом. Печальную мелодию, которую местная группа играла на свирелях, флейтах и барабанах, заглушали крики ткачих, торговавших свитерами, шалями, пончо и гобеленами, свисавшими с прилавков и веревок. Яркое многоцветие так и било в глаза — казалось, мы идем вдоль бесконечной радуги.

– Мы используем шерсть наших лам и овец. Тут все местное, самодельное, — пояснил Хорхе и остановился поболтать со старухой в прямой темно-синей юбке, доходящей до сандалий, сплетенных из волокна агавы, и белой блузке с вышивкой в виде красных и зеленых цветов. Шею старой ткачихи обвивали крупные золотые бусы. — Бабушка, твоя работа? — Хорхе поднял с прилавка синее пончо с красной отделкой и протянул мне.

– Нет, моей дочери, — гордо ответила старуха и улыбнулась, продемонстрировав желтые зубы. — Зрение уже не то, поэтому я в основном продаю, а дети с внуками ухаживают за животными и ткут.

Именно такое пончо я искал в подарок другу. Хорхе договорился о цене, я заплатил, и мы двинулись дальше.

Какими только эпитетами не награждают в наше время Кыргызстан, предрекая этой республике не очень «симпатичное» будущее! Дескать, это всего лишь «площадка», на которой сталкиваются и разыгрываются интересы, чуждые стране в целом. То есть и бедные, и богатые не получат никаких плюсов, а только минусы–минусы–минусы… Но так ли нужны отдельно взятой стране «покровители»? Ведь «одеяло-то» они будут тянуть все-таки на свою сторону! А «они» ей надо?

Да, имидж страны несколько видоизменился, и не в лучшую сторону. Лишней «ложкой дегтя» является нежелание власть имущих понять, что в стране «что-то» происходит. Ну не хочет власть понимать происходящее «и уже произошедшее!» А надо бы… оглянуться, увидеть имеющиеся ошибки, расстаться с иллюзиями — другими словами, освободиться от нереальных планов (больше похожих на мифы) и … начать едва ли не с начала…

Впрочем, не будем рассуждать на эту тему — это дело политиков и экономистов. Мы же постараемся разобраться в законодательной системе, регулирующей в стране вопросы экономической несостоятельности. Надо сказать, что оно довольно обширное — то есть во многих документах банкротству отводится довольно «много места».

Но сначала стоит напомнить, что в Кыргызстане под термином «банкротство» понимается процедура, применяемая по отношению к должнику, направленная на оценку его финансового состояния, выработке мер по улучшению финансового состояния должника, а в случае, если применение таких мер будет признано нецелесообразным или невозможным, — на наиболее равное и справедливое удовлетворение интересов кредиторов несостоятельного должника. То есть банкротство — это признанная уполномоченным государственным органом неспособность должника (гражданина либо организации) удовлетворить в полном объеме требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных государственных платежей. Все такие вопросы (и ситуации!) курирует государственный орган по делам о банкротстве (ст. 17 «Государственный орган по делам о банкротстве») — Департамент по делам банкротства при Министерстве экономики и антимонопольной политики Киргизской Республики. Положение о государственном органе по делам о банкротстве утверждается Правительством Кыргызской Республики.

Династия бобруйских купцов Каценельсонов считается самой богатой среди бизнесменов Беларуси конца XIX — начала XX вв. и влиятельных деятелей международного еврейского движения. А г. Бобруйск неофициально называют столицей еврейства только потому, что Каценельсоны жили там…

Известность и богатство к семье пришло в период жизни Иосифа Палтовича Каценельсона. Он, средней руки бобруйский винный откупщик, в 1870 г. занялся лесной торговлей. Иосиф Каценельсон арендовал несколько лесных дач в Бобруйском и Игуменском уездах и заключил выгодные оптовые контракты с крупными перекупщиками белорусской древесины в низовьях Днепра Клейнерманом, Рабиновичем, Савдомирским и другими.

Сплавщики, нанятые приказчиками фирмы Каценельсона, гнали в караванах так называемые «херсонские плоты» — громадные, иногда двухъярусные сооружения, состоящие из 250–400 стволов. Миновав киевскую пристань, потом Екатеринославль, где окончательно отсеивались плоты мелких и средних лесоторговцев, сплавлявших лес без контрактов на свой страх и риск, эти настоящие лесные города на воде проходили через днепровские пороги и направлялись в Херсон. В конце XIX в. в этот город ежегодно сплавлялось белорусского леса на сумму 4,5 млн рублей. Бизнес здесь был поставлен на широкую ногу. Херсонский перекупщик за раз мог закупить партию стоимостью от 50 до 500 тысяч рублей.

Иосиф Каценельсон сразу же зарекомендовал себя как честный и исполнительный партнер, а несколько сплавов окупили все его первичные инвестиции в лесной бизнес.

Но настоящие большие деньги пришли к бобруйскому купцу после того, как он наладил поставки леса на английский рынок. Партнером Иосифа Каценельсона стала одна из старейших, еще петровских времен, лесоэкспортных фирм Российской империи — Торговый дом Петра Беляева. Эта фирма входила в тройку крупнейших экспортеров российского леса, имела несколько заводов в Санкт-Петербурге, Олонецкой и Архангельской губерниях. При поддержке Беляева и его наследников Каценельсон организовал доставку леса до Либавы и его последующий вывоз в Англию. За несколько лет имя Иосифа Каценельсона стало известно на английском рынке. И отнюдь не случайно, что в начале XX в. один из его сыновей будет избран директором открытого в Лондоне Еврейского колониального банка.

ПРЕДНАМЕРЕННЫЙ БАНКРОТ

В отношении коммерческого банка «Петрофф-банк» возбуждено уголовное дело: в 2009–2010 гг. организованная группа из числа руководителей и сотрудников банка приобрела у подконтрольных фирм-«однодневок» ценные бумаги на сумму более 650 млн руб. Высоколиквидные активы были замещены необеспеченными акциями, что привело к уменьшению достаточности капитала и неспособности банка в полном объеме удовлетворять требования по денежным обязательствам.

ГРАНДИОЗНАЯ АФЕРА

ЗАО «Золотая миля», структура холдинга «Миэль», признано банкротом. Такое решение принял арбитражный суд Москвы, открыв в отношении компании конкурсное производство. В компании были выявлены признаки преднамеренного банкротства, соответствующее заявление направлено в правоохранительные органы. Балансовая стоимость имущества «Золотой мили» составляет 3,399 млрд руб. (главным образом это недвижимое имущество).

Холдинг «Миэль» — поставщик интеллектуальных услуг на рынке недвижимости. Основными направлениями деятельности компании являются инвестиции, девелопмент, консалтинг, брокеридж и управление активами. «Миэль» работает на российском рынке с 1990 г. В 2007 г. была завершена реструктуризация, результатом которой стало образование холдинга. В рамках холдинга свою деятельность осуществляют более десяти компаний, ключевые из которых «Миэль-Аренда», «Аналитический консалтинговый центр «Миэль», «Миэль-Брокеридж», «Миэль – Загородная недвижимость», «Миэль – Инвестиции в регионы", «Миэль – Коммерческая недвижимость», «Миэль-Новостройки», «Миэль – Франчайзинг», проект Distant Property Management (управление удаленной недвижимостью) и другие.

Весной 2012 г. группа обманутых дольщиков обратилась с заявлением в МВД, по которому было возбуждено дело по ст. 159 ч. 4 Уголовного кодекса Российской Федерации в отношение «неустановленных менеджеров» из числа руководства «Миэля». Каждый инвестор в 2007 г. внес полную стоимость не готового еще дома, что составляло на тот момент более 1 млн долларов. Эти средства пошли в ЗАО «Миэль-Инвестиции в загородную недвижимость» («МИЗН»). Причем при заключении этих договоров «Миэль» ставил обязательным условием заключение еще и договора на благоустройство участков вокруг дома. Спустя пять лет клиенты не получили ни домов, ни своих денег. Мало того, менеджеры МИЗН собрали с них (тогда же, в 2007-м) по 300 тыс. долл. наличными «на благоустройство» участков, однако эти средства стали «черной кассой» проекта «Барвиха-вилледж». За эти деньги они получали на руки — в офисах «Миэля» — приходные ордера на некое ООО «Гранд–Инвест», оказавшееся компанией–«призраком»...

УЗНИКИ СВОИХ ТРАДИЦИЙ

В кыргызском парламенте рассматривают законопроект, направленный на ограничение затрат на свадьбы и похороны, приводящие некоторых людей к разорению. Традиции проведения торжеств перешли в хвастовство и боязнь оскорбить соседей.

Иностранцы, приезжающие в Центральную Азию, удивляются гостеприимству местных жителей. Столы ломятся от явств, даже если самим людям есть нечего. Что уж тогда говорить о свадьбах и крестинах! Эти мероприятия традиционно отмечаются пышно, причем стали они эдаким обязательством.

Но пышные свадьбы и экстравагантные подарки могут привести граждан страны к разорению. Согласно данным Всемирного банка, 9% людей — безработные, а около 34% населения живет за чертой бедности. Правительство Кыргызстана решило узаконить бережливость.

Министерство экономического развития и торговли Кыргызстана сообщает, что страна с населением в пять с половиной миллионов граждан тратит около двух миллиардов долларов в год на свадьбы, похороны и другие торжества. Объявление о помолвке или смерти может стать причиной банкротства, говорят кыргызы, так как после этого известия от них ожидают проведения тоя с сотней гостей, щедрым угощением и дорогими подарками.

Омурбек Текебаев — первый депутат парламента, который в 2002 г. попытался снизить затраты на похороны с помощью закона. Теперь новый законопроект депутата Каныбека Осмоналиева предлагает ограничить количество гостей на свадьбе до 200 (!), запретить алкоголь и убой скота для похорон и ограничить дорогие свадебные подарки. А то ведь многие забивают скот для проведения похорон — трех или четырех лошадей…

Домашний скот — корова или лошадь — может стоить около полутора тысяч долларов, что в восемь раз выше средней заработной платы в Кыргызстане. Еда в ресторане на 300–400 гостей может обойтись в 12 тысяч долларов.

Федеральный судья Уильям Поли III поставил точку в одном из самых громких коррупционных дел, когда-либо рассматривавшихся в суде США. Предприниматель Джеймс Гиффен, обвиняемый в передаче $84 млн в качестве взяток казахским чиновникам, отмывании денег и уклонении от уплаты налогов, признал себя виновным в незначительном налоговом нарушении и по решению суда должен будет лишь заплатить обязательный взнос на судебные расходы в размере $25. Все остальные обвинения с него сняты. Эксперты связывают неожиданный исход громкого дела с утверждениями защиты господина Гиффена, передавшей суду документы о том, что в Казахстане предприниматель действовал по поручению ЦРУ и госдепартамента США.

Нью-йоркского банкира Джеймса Гиффена, получившего в деловых кругах прозвище Мистер Казахстан, арестовали в марте 2003 г. во время посадки в самолет в аэропорту имени Кеннеди. Среди документов, изъятых при обыске, был казахский дипломатический паспорт и удостоверение советника президента страны. Федеральная прокуратура предъявила ему обвинения в нарушении закона об иностранной коррупции, запрещающего дачу взяток с целью получения коммерческих контрактов за границей, отмывании денег и уклонении от уплаты налогов. В документах следствия получатели денег фигурировали как KO-1 и KO-2 (от Kazakh Official — официальное лицо Казахстана), но уже в 2004 г. прокуратура по требованию защиты Гиффена раскрыла кодовые имена. Согласно официальным документам, $84 млн были переведены на некоторые личные счета…

Господин Гиффен еще в середине 1980-х гг. занимал должность президента советско-американского торгово-экономического совета, а после распада СССР сосредоточил свое внимание на Казахстане. Контролируемый им небольшой инвестиционный банк Mercator стал посредником при заключении контрактов между правительством республики и крупнейшими нефтяными компаниями, включая Amoco, Texaco, Phillips Petroleum и Mobil Oil. При его непосредственном участии компания Chevron приобрела половину нефтяного месторождения Тенгиз на западе Казахстана. Стоимость сделки превысила $20 млрд, а сам господин Гиффен официально занял должность советника президента страны и даже получил казахский паспорт.